На днях шокировала новость об обысках и задержаниях в редакциях республиканских изданий Ratel и Forbes.kz и домах журналистов. Обыскали даже дом покойного журналиста, напугав вдову и детей. После обысков журналистов задержали и увезли в полицию. В чем дело? Краткая предыстория: журналисты опубликовали серию расследований. Героем был крупный бизнесмен, бывший министр. Он подал в суд и выиграл. Суд постановил взыскать с журналистов более 50 миллионов. Бизнесмен не остановился и написал заявление в ДВД о распространении ложной информации, после журналистов задержали.

«Без свободы слова нас можно вести немыми и тихими, как овец на убой».

— Джордж Вашингтон

Если рядовой гражданин потребует в суде у обидчика хотя бы 5 миллионов, он выиграет? После заявления в ДВД полицейские тут же врываются в дом обидчика и задерживают его? Вряд ли. Они могут «потерять» обращение или передать другому следователю через полгода. Но раз речь о журналистах, действовать нужно быстро, они опаснее экстремистов и убийц.

Что будет с задержанными журналистами? Надеюсь, не посадят. Но могут ограничить свободу или взыскать с них немалый штраф, чтобы другим неповадно было. Чтобы у других журналистов был страх. Сначала запугают судом, затем задушат миллионным штрафом, а потом – наручники, решетка. Власть знает: если «прессовать» независимых журналистов, их коллеги из провластных изданий не заступятся. А раздробленность приводит к нарушениям прав не только журналистов, но и всего народа. А когда нарушают права людей, на кого и на что остается надеяться?

После того как журналистов «парализуют» штрафами, сроками и выдавливанием из страны, умирают газеты и сайты. Оставшиеся независимые СМИ можно пересчитать по пальцам одной руки. Зато укрепились ресурсы, по которым можно узнать, что в стране и не помнят, что такое коррупция, дефицит и безработица. Ведь эти ресурсы получают кусок пожирнее от пирога госзаказа.

Когда у людей все хорошо, они говорят: зачем независимые СМИ нужны, пишут только негатив и нагнетают обстановку. Но когда проблемы, они ищут их, как единственную надежду на спасение.