В Алге у патронатных родителей решено отобрать детей. 9-летнюю Мадину и 12-летнего Адлета семья безработных оралманов взяла из детского дома полгода назад. До этого усыновила 8-летнего Мираса. Недавно соседи забили тревогу: один из мальчишек попрошайничает, карточку, куда поступают пособия, у мамы забрали за долги, а папа детей отсидел 5 суток за пьяный дебош.

Пью чай, ем хлеб

В Алгу, где живет семья Жетпысхана Абылханова, оралмана из Узбекистана, мы приехали уже к вечеру. Старенькую двухэтажку, которую указали соседи трех сирот – Мираса, Адлета и Мадины, мы нашли довольно быстро, однако двери квартиры оказались наглухо закрыты. 7-летний Мирас гулял во дворе. 

– Я тут давно хожу, мама куда-то ушла, – доложил мальчик. – Когда придет, не знаю. Я кушать хочу.

– Что ты сегодня ел?

– Чай пил, хлеб ел…

Самый старший из детей, Адлет Коргабаев, к нашему приезду уже несколько дней лежал в больнице. У мальчика порок сердца. Его оперировали в кардиоцентре Актобе, но вскоре после выписки он снова попал в больницу. Врачи разрешили встретиться с мальчиком.

– В детдоме я с малых лет, – рассказал Адлет, – родителей своих не знаю. С апреля меня взяли новые папа и мама. Мне у них нравится. Мы не попрошайничаем. Это Мирас часто из дома уходит, и мы его ищем. Спать нам тоже есть где. Я сплю на диване, остальные – на полу. Теплая одежда у нас тоже есть. Назад в детский дом мы не хотим.

Соседи все врут?

Чуть позже нам все же удалось застать дома маму детей, 39-летнюю Маржан Палуанову. 

– Я к врачам в город ездила с Мадиной. У девочки проблемы со здоровьем, – стала рассказывать нам женщина. – У нее задержка физического развития, ее тоже надо оперировать. Лечить сразу двоих сложно, один проезд чего стоит, еще и за обследование деньги берут. Поэтому я до­ждалась, когда решу проблему с одним ребенком, и взялась за второго. Да, я виновата. Не смогла создать детям нормальные условия, но как только они вылечатся, куплю им парты.

Мама показала, где и как живут дети. Семья из пяти человек обитает в небольшой «двушке». В одной комнате телевизор, низенький столик, за которым вся семья ест, потом дети делают уроки, в другой – обшарпанный шифоньер и… верх от старого дивана. 

– Условия наши проверяли, претензий никаких нет. Я хотела из детдома взять двух девочек, но дали девочку и мальчика. Мираса мы усыновили раньше, но он непослушный. Думала, девочки будут помогать с ним. Будут делать уроки, водить в школу. За Мираса мы ничего не получаем, за воспитание Адлета и Мадины дают по 14 тысяч в месяц на каждого, но этих денег не хватает, поэтому я занимаюсь уличной торговлей. Ни у мужа, ни у меня постоянной работы нет. Когда брали детей, я дала документ, что по специальности швея-мотористка, а муж – автокрановщик. В Алгу мы переехали в 2006-м. До этого жили в Узбекистане, там я тоже не работала. У нас своя взрослая дочь, но она замужем.

– У детей есть теплая одежда?

– Да, в школе дали, – говорит женщина, но ничего кроме стоптанных туфелек и кроссовок показать нам не может. Единственная пара сапожек в прихожей, судя по виду, принадлежит Мадине.

– Соседи говорят, что квартира ваша заложена за долги и у вас забрали карточку, куда поступают деньги за патронатное воспитание…

– В залоге документы на квартиру. Я брала товар на 100 тысяч тенге и должна до декабря рассчитаться. Отдаю деньги еженедельно. А карточка банковская у меня, но показать ее не могу. Она, кажется, у мужа в кармане, а он ушел.

– Правда, что дети попрошайничают?

– Что вы! Это у Мираса как-то мальчишки забрали хлеб, когда он шел из магазина. Ребенок вернулся обратно, попросил хлеба еще, а соседи раздули. 

– Где дети спят?

– Мы с Мадиной спим на диване, – показывает Маржан на что-то типа матрасов. – Муж с мальчишками спит на полу в другой комнате. Когда выпишут мальчика с больным сердцем, он тоже будет спать на диване. Он делится на два. 

– Чем вы сегодня на ужин детей кормили?

– Я же только пришла. Есть сорпа, которую я готовила в больницу, ее и дам.

Где эта сорпа, Маржан показать не смогла. В отключенном холодильнике мы нашли  хлеб, водку, пару банок с молоком и бутылку растительного масла…

С папой детей нам поговорить не удалось. Но когда готовился материал, из Алгинского РОВД поступило сообщение, что Жетпысхан Абылханов был арестован на 5 суток по заявлению супруги за пьяный дебош. Против него было возбуждено административное дело по статье 79-5, ч.1 «Нанесение побоев и совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль». Когда готовился материал, в управлении образования сообщили, что Мадину и Адлета, скорее всего, заберут и отдадут в другую семью. Желающих взять на воспитание сирот целая очередь. В Алгинском районе, как сообщили в райОО, это, как правило, люди, не имеющие работы и без образования.

Актобе-Алга-Актобе

Комментарии специалистов

Галина Еремеева,

начальник отдела управления образования:

– Патронатное воспитание должно контролироваться органами опеки. Раз в квартал специалисты должны посещать детей. Эту семью проверяли в августе, все было нормально. Конечно, когда отдают детей, проверяются все условия. Главное – наличие жилья. У детей должны быть кровать, стол, стул. Смотрят на моральные качества родителей и чтобы они не болели туберкулезом. Зарплата воспитателя зависит от образования. Палуанова получает 23 327 тенге зарплаты, на одежду и питание каждого ребенка по 14130 тенге в месяц. Мы знаем, что эта мама занимается детьми, а проблемы бывают у всех. Что папа попал в полицию, стало известно недавно. Женщина нам все объяснила. У них были проблемы, он сорвался. Ну с кем не бывает?

Лайля Еркусимова,

методист Алгинского райОО:

–  Решение о передаче детей на патронатное воспитание Палуановой Маржан принимал районный отдел образования. И у Мадины, и у Адлета врожденные патологии. Маржан очень ответственная, она занимается детьми, и в первую очередь их здоровьем. Адлета положила в больницу, готовит к операции девочку – у нее аномалия: растут руки, а сама она не растет. У семьи двухкомнатная квартира, теплая. Есть диван, стол. Условия вполне соответствующие. Муж у Палуановой, по нашим сведениям, работал.

Асыл Табынбаева,

районный педиатр:

–  Я знаю, что Маржан очень беспокоится за детей. То она с мальчиком носилась, теперь – с девочкой. Правда, когда я первый раз увидела на улице Мадину, обратила внимание, что она неухоженная. Потом с ней ко мне пришла Маржан, и я узнала, что она у нее на воспитании. Мама как мама, а неухоженные дети бывают и у других родителей. 

Актоты Кемалова,

специалист департамента по защите прав детей:

– О том, как живут дети, взятые Маржан Палуановой, нам сообщили по телефону доверия, и я выехала в Алгу. Когда увидела квартиру, чуть не расплакалась. Ни стола, ни кровати, кушать нечего. Мадина в детском доме училась отлично, сейчас учится хуже. Мы направили письмо в район, чтобы приняли меры. В таком положении детей оставлять нельзя. 

Мне больно за детей

Кенженгазы Байгазин,

директор Алгинского детского дома:

– Я вообще был против патронатного воспитания, но закон есть закон. У нас уже забрали 17 детей, назад пока никто не поступал, но это не значит, что всем детям хорошо. Люди у нас как думают: «Чем на стройке спину гнуть, лучше с сиротами дома сидеть и зарплату получать». Но это же не вещь, а дети. К тем, кто их берет, надо относиться очень внимательно, смотреть, кто они такие, какое у них образование, контролировать, как живется детям. А у нас гонятся за показателями. Больше отдали, значит, лучше.

Как наказывают нерадивых родителей?

– Какое наказание по закону несут патронатные воспитатели, если не справляются со своими обязанностями?

 – Наказание не предусмотрено, с ними расторгается договор, – ответили в управлении образования.

Альмира Алишбаева