Валерий,

работник кафе:

« Эффект нулевой будет от того, что я где-то выскажу, мое мнение вряд ли кого волнует. Про общественные слушания вообще не слышал. Ходят на подобные мероприятия кому делать нечего».

Валерий,

пенсионер:

« Я никуда не ходил, на кухне возмущаюсь. На общественные слушания не приглашали, если бы занят не был, то пошел бы. Просто если возмущаются единицы, толку не будет. Сейчас у нас тихо, раньше народ активнее был, высказывался».

Калампыр,

пенсионерка:

« У нас очередное повышение цен и тарифов воспринимается как должное, никто не возмущается. Чиновники обещают народу, что цены не поднимутся, но обещания не выполняют. Такой менталитет, возмущаемся только дома».

Еркебулан,

работник по благоустройству:

« На общественных слушаниях по тарифам на тепло я был, слушал доводы «Трансэнерго». Я и моя семья на тарифы не жалуемся, поднимают их по объективным причинам».

Валентина Степановна:

« Я вижу по телевизору, как высказывает свое недовольство народ в России. У нас возмущение высказывают только в автобусах. Я не знаю, что такое общественное слушание. Я бы рассказала, как при пенсии в 34 тысячи можно жить при таких тарифах».

Мурат,

вахтовик:

« Я даже не знал о повышении тарифов после нового года. Конечно, этим недоволен, но высказываться не буду. Если высказываются единицы, толку не будет. Нужно чтобы об общественных слушаниях активнее оповещали, тогда народ пойдет».

Майя,

учитель:

« Я недовольна, что тарифы вырастут вновь, зарплату и пенсии не поднимают. С чего платить? Я думаю, что общественные слушания на результат не повлияют, все заранее продумано, высчитано. Народ у нас все терпеливо переносит, возмущается только на кухне».

Тулеген,

работник «Казахтелекома»:

« Я никогда не возмущаюсь, без толку это. Не думаю, что мое мнение что-то изменит. Там сидят специалисты, анализируют, насколько можно поднять цены, сам рост тарифов неизбежен на фоне всеобщего подорожания».

Серик,

сотрудник банка:

« На общественные слушания не ходил. Доллар поднялся, поэтому и тарифы растут, это неизбежно. Если бы народ был активнее, то мнение его что-то могло бы решить, нужны активисты. А так возмущения 10-15 человек ничего не изменят».

Мария Гельтман,

предприниматель:

« Мы возмущались только действиями нашего КСК, писали коллективное письмо, но продвижений нет. Мы знаем о ближайшем росте тарифов и ждем их. Готовы платить, сколько скажут, ходить бастовать бесполезно. Только нервы и время потратим».

Абай,

учитель:

« Нужно больше рекламы о том, где и когда пройдут общественные слушания. У нас многие еще не привыкли защищать свои права. Но лет через 10 у нас будет общество с активной гражданской позицией. Оно уже есть в Грузии, на Украине, в Киргизии, в Прибалтике».

Ильяс,

железнодорожник:

« Цены и тарифы растут неизбежно, но надо же с народом считаться. Слава Аллаху, деньги получаем, семьи кормим, но пенсионерам тяжело. Поднимать тарифы можно, но в допустимых нормах. Народ у нас терпеливый, но нельзя этим пользоваться, шутки с ним шутить».

Мерей,

учитель:

« Если бы пригласили на слушания, я бы пошел. Любое подорожание влечет социальную напряженность, живем в демократической стране, должны учитывать мнение народа. У нас станут возмущаться, когда тарифы утвердят и поднимут. Но уже поздно будет».

Гульшат,

домохозяйка:

« То, что на 61 процент хотят поднять тариф на тепло, это очень много, резкий скачок. Если бы параллельно на столько же процентов зарплату подняли, тогда бы другое дело. Высказываемся о тарифах мы в своем кругу. Но если народ будет активнее, прислушиваться к нему будут».

Любовь:

« Цены всегда растут и дальше так будет. Это жизнь такая, что тут возмущаться. Все зависит у нас пока еще от доллара. Отрицательные эмоции они не помогут, толку от переживаний не будет. Лучше об этом не думать».

Андрей,

работник химзавода:

« Я живу на квартире, получаю 70 тысяч. Буду платить и по новому тарифу, ну а куда нам деваться. Пусть думают высшие инстанции об этом, они должны за нас переживать, а нам некогда об этом думать, рабочий класс работать должен».