Одна моя коллега рассказала недавно такую историю. Произошла она в прошлом году в начале учебного года. Звонит ей на работу  пожилая женщина и на чем свет стоит ругает ее  и насылает проклятия.

–  А в чем, собственно, дело?  –  поинтересовалась коллега.  

– Вы  фотографию моего внука в газете поставили. Зачем? –  кричала  женщина. – У  него родители погибли! Перед школой спонсоры купили ему одежду,  а вы это в газете показали. Теперь внука дразнят в школе нищим, он не хочет туда ходить. 

– Больше я заметки про акцию «Дорога в школу» не пишу, –  говорит коллега. 

Помню, несколько лет назад перед 1 сентября нашу редакцию буквально заваливали заметками из школ. В каждой учителя спешили сообщить, какой предприниматель кого из нуждающихся детей одарил. Кому  купили  форму, рюкзак и карандаши. К письму прилагалась фотография «счастливых» детей. Педагоги объясняли, что публикация нужна для отчета в горОО.  

Получалась не благотворительная акция, а состязания какие-то.  

Сейчас заметки в газету носить перестали. Зато перед школой журналистов то и дело приглашают на «вручение рюкзаков».  

– И зачем это показывать на всю страну? – возмущается моя знакомая, которая много лет помогает инвалидам. – Рюкзак это же не миллиард, чтобы из него делать сенсацию. Я знаю многих людей, которые помогают нуждающимся. Но они никогда этого не демонстрируют.  Потому что не хотят ставить в неловкое положение тех, кому они помогают. Есть тайна врачебная, есть судебная, должна быть тайна благотворительности. А если  дарителю так нужно отчитаться, вовсе необязательно показывать по новостям, что он купил рюкзак. Я, например, делаю закрытый бюллетень, и о подарке знают только двое: даритель и получатель. Никого после этого не дразнят нищим. 

Может, это и правильно?